Жил монах на Руси
В тёмной келье своей он молился и денно, и нощно:
«Боже, милостив буди, Россию спаси,
Пусть вовеки стоит непорочно».
И однажды вночи он главу преклонил
Пред иконой Спасителя мiра.
Ангел светлый предстал перед ним Гавриил
И монах его встретил радиво.
– Ангел Божий, ты – свет средь кромешного зла,
Явно стал в скромной келье монаха,
О российской земле я молюсь, чтоб спаслась,
Воссияла средь вражьего праха.
Ангел с болью в глазах на монаха смотрел,
Ведь не будет сейчас утешенья:
– Что ж, молись, в том и есть для монаха удел.
Ждёт Россию большое паденье.
Не прейдёт и сей род – развратятся умы,
Всюду будет обман и сомненье,
Сплошь безбожье и стыд, станут храмы немы.
Ты претерпишь за веру гоненье.
Средь всего беззакония будет закон
Об убийстве младенцев во чреве.
Тех убийств будет более, чем миллион
За один летний круг…
– Словно звери!
Нет, и звери, и птицы того не творят! –
Вдруг заплакал монах, надрываясь, –
- Да ведь это ж прямая дорога во ад!
Боже, милостив буди, я каюсь!
– Встань, твоё покаяние принял Господь,
Ты молился усердно, Зосима.
За убийство же всяка карается плоть,
И умоется кровью Россия.
Но не скоро скорбеть будет русский народ,
Век пройдёт – будет кровь ручьём литься.
Кровь младенцев в утробе прервёт всякий род,
А народ будет всё веселиться.
- Пусть найдётся Рахиль и оплачет детей,
Пусть она остановит жестоких! –
И монах стал молить, чтоб избавить скорбей
Всех потомков своих недалёких.
– Войны, голод, страданья, болезни и скорбь
За невинную кровь убиенных –
Всё претерпит, Зосима, твой русский народ,
Но он вновь станет благословенным.
Сии бури поднимут Россию с колен,
Возродят материнскую святость.
Только нужно молить о прощении всем,
Чтоб вернулась забытая радость.
