- А судьи кто?

                                                               - Самодержцы!

                                                               - О времена! О нравы!

                                                         Послушай, вспомни обо мне,
                                                         Когда законом осужденный
                                                         В чужой я буду стороне -
                                                         Изгнанник мрачный и презренный...

                                                                     М.Ю. Лермонтов

Начну я свою зарисовку с отрывка из статьи российского историка С.В. Волкова: "... в феврале 1937 года в СССР широко отмечалось 100-летие гибели А.С. Пушкина. “Юбилеи” умертвий (берём универсальное слово Салтыкова-Щедрина) полюбились ... по простой и очень своекорыстной причине: лучший герой — мёртвый герой, от него нельзя ожидать чего-то, не предусмотренного дирижирующими инстанциями. Вслед за Пушкиным широкошумно отмечали юбилеи смертей (прости, Господи) Салтыкова-Щедрина, Лескова, Гоголя, Чехова...

А столетняя дата гибели поэта оказалась связанной многими нитями с очередным трагиче­ским периодом в жизни страны..."

Наверное, многим знакома песня Булата Окуджавы "Приезжая семья фотографируется у памятника Пушкину", к которому она выходит из метро на станции  Пушкинская.

...Мы будем счастливы - благодаренье снимку,
Пусть жизнь короткая проносится и тает.
На веки вечные мы все теперь в обнимку.
На фоне Пушкина...

В 2007 году на канале Культура вышел 8-серийный документальный  фильм Бэллы Курковой "На фоне Пушкина...1937 год". 100-летие со дня гибели Александра Сергеевича Пушкина совпало с началом "Большого террора". В фильмах использованы документы, дневники того времени, воспоминания участников событий, их детей и внуков.

8-я серия цикла называется "Потомок Радши". Она и стала опорной для моей настоящей работы.

Конечно же, не открытием для нас является то, что древний род  А.С. Пушкина восходит своими корнями к Рюрикам. Передо мною книга из нашей библиотеки "Пушкин, потомок Рюрика" Ларисы Черкашиной, отец которой "пушкинист по воле Божией" Андрей Андреевич Черкашин, в 70-х годах ХХ века разработал схему родословия А.С. Пушкина.

Но нас в настоящий момент интересует Григорий Александрович, прозванный Пушка, потомок Радши в 7-ом колене, который считается родоначальником всего знаменитого дворянского рода Пушкиных. От 5 из 7 сыновей его пошли 5 основных ветвей рода.

Если Пушкины с одинарной фамилией происходили от младшей ветви Пушкиных и являются потомками Константина Григорьевича, то Пушкины с двойной фамилией, как то: Улитины-Пушкины, Мусины-Пушкины, Бобрищевы-Пушкины и Шафериковы-Пушкины происходили от средней ветви и являются потомками Никиты Григорьевича.

Отметим для себя, что Александр Сергеевич является потомком младшей ветви.

Нас же по теме работы интересуют Бобрищевы-Пушкины. Конкретно три поэта.  Николай и Павел Сергеевичи,  декабристы, и  Александр Владимирович – советский гражданин, обвинённый в призыве к терроризму.

Судьба А. В. Бобрищева-Пушкина (1865-1937) столь трагична,  что, в нарушение хронологической последовательности,  начну с неё.

I.

А.В. Бобрищев-Пушкин в первую очередь известен как адвокат. Потом отмечают его дарования актёра, драматурга и публициста, поэта, шахматиста.  Заинтересованных полной биографией, подробностями жизни и творчества этой разносторонней личности я отсылаю сюда: http://visz.nlr.ru/person/show/220379  - к подборке А.Я. Разумова, российского историка, специалиста по периоду массовых репрессий в СССР; составителя книги памяти «Ленинградский мартиролог». Он же принимал участие и в создании документального фильма, выше названного мной.

Чтобы сделать в моей работе упор на литературное творчество героя, надо всё-таки несколько слов сказать о его жизненных перипетиях.

В годы мировой войны он был человеком патриотических настроений, был за победу в войне для России; Советскую власть не принял и эмигрировал за границу. За границей к русской эмиграции относился неприязненно и вернулся в Россию по амнистии Ленина 1922 года.

Так вот. Александр Владимирович  великолепно играл в театре (В Афинах в эмигрантские времена даже  исполнял роль Ричарда Третьего). Писал драмы, публиковал их (например, "Соль земли", комедия в 5 действиях, Санкт-Петербург: типография "Мирн. труд, 1910 г. - 74 с.). Печатал свои судебные речи. Занимался публицистической деятельностью: в 1925 г. им издана книга «Война без перчаток», где автором категорически осуждался террор как метод борьбы. Он всегда и везде заявлял себя противником террора. (Даже при обыске у него была изъята рукопись по поводу убийства  Воровского, подтверждающая устойчивость его взглядов).

Жизнь, казалось,  в новой России для потомков аристократии налаживалась. Можно было работать по специальности и творить. Но…

20 ноября 1933г. был арестован сын А.В. Бобрищева-Пушкина, Борис, якобы за "подготовку убийства Кирова". В апреле 1934 года «врага народа» расстреляли.

1 декабря 1934 г. страна действительно потеряла Сергея Мироновича Кирова.

Сразу после этого события поэт  написал два стихотворения:  "Реквием" и "На смерть Кирова", где, как можно предположить, клеймил позором существующий режим. Для Александра Владимировича стало ясно, что убийство Кирова развяжет руки  карательным органам: в стране начнутся  массовые аресты,  репрессии и казни.  И отец  казнённого «злоумышленника»  дальновидно, не сомневаясь в своей участи, стал готовиться к аресту, с "творческим подходом". Он завёл толстую тетрадь и назвал её "Книга моего гнева". Собрал туда все свои стихи (среди которых было и "Надпись на памятник Ленину" под №14), держал её на видном месте. Предчувствия его не обманули, 10 января 1935 года он был арестован как подстрекатель к террористической деятельности. Добровольно при обыске передал тетрадь в руки представителей органов, проводивших арест.

После проведения следствия за всё его письменное творчество поэт Бобрищев-Пушкин был приговорён к расстрелу.  Выступая в суде, он  заметил, что во времена аракчеевщины за не менее резкие произведения поэтов Пушкина и Лермонтова отправляли в ссылку.

После прошения о помиловании расстрел  заменили заточением  на Соловках. В этом когда-то райском уголке Бобрищеву-Пушкину предстояло провести 10 лет. И они начались для 70-летнего  интеллигента в декабре 1935 года.

В июне 1937 года Бобрищева-Пушкина перевели на тюремное положение.

Наверное,  поэт, лишённый бумаги и пера, с болью в сердце смотрел на ту  огромную надпись "Здравствуй, племя младое, незнакомое. Пушкин", красовавшуюся во всю  стену монастыря, обращённую к морю, памятуя о 100-летней годовщине гибели славного представителя их знаменитого рода.

И в том же году печального юбилея  поражённого в правах, «бывшего»  поэта двух социальных эпох не стало. В осеннюю «Болдинскую пору» Бобрищева-Пушкина вместе с ещё тысячей заключённых вывезли из Соловков в Медвежьегорск и по разнарядке карательных органов примерно расстреляли в Октябрьском лесу (памятный для истории Сандармох). Там его кости – в яме под соснами.

Из воспоминаний выживших в выше названном фильме упоминается эпизод из лагерной жизни заключённого. Когда Александр Владимирович пришёл в библиотеку, чтобы записаться, библиотекарь, тоже  из заключённых, попросил его назвать себя.  На ответ «Бобрищев-Пушкин» последовали вопросы:  не он ли защищал Бейлиса,  не родственник ли  декабристов?   «Да, я защищал Бейлиса вместе со своим отцом, тоже адвокатом, и Плевако», - отвечал благородный старик,  чей род  прослеживался от  XII века, с легендарного  Радши. - Каких только родственников не дал мне бог».

К сожалению, поэтического наследия Бобрищев-Пушкин не оставил. Всё было изъято при аресте.

(Уместно здесь привести слова советского цензора Солодина: "Мы покрыли рубероидом всю страну". Наверное, здесь имеется в виду то, что при аресте писателей рукописи  арестовывались вместе с авторами. А и то, ведь бумагу не сжигали, а перерабатывали во благо государства. Дёшево и сердито).

Народная память сохранила  лишь шуточный (на Маршаковского "Мистера Твистера") образец творчества  поэта:

Дети, не верьте,

все врет вам Маршак,

Мистер Твистер -

совсем не дурак.

Быть не могло

этой глупой истории

Ни в "Англетере"

и ни в "Астории".

II.

А теперь я возвращусь во времени к  предшественникам Александра Владимировича.

Николай и Павел Бобрищевы-Пушкины не принимали участия в событиях на Сенатской площади в Санкт-Петербурге в декабре 1825 года. Они были членами Южного тайного общества под руководством П.И. Пестеля, казнённого в числе пятёрки руководителей восстания 13(25) июля 1826 года в кронверке Петропавловской крепости.

Братья были арестованы 8 января 1826 года в городе Тульчин и доставлены в Петербург. После следствия и суда началось их отдельное движение из Петропавловской крепости во "глубину сибирских руд».

О "скорбном труде" декабристов на рудниках, об условиях  жизни их на поселениях  поведала нам русская литература и художественные фильмы. В нашей домашней библиотеке есть "Пушкин и декабристы" Натана Эйдельмана и раритет - "Записки княгини М.Н. Волконской" (Читинское книжное издательство, 1960 г.). Запомнились фильмы "Звезда пленительного счастья" (1975 г.,  реж. В. Мотыль) и 10-серийная  телевизионная лента Натальи Бондарчук "Одна любовь души моей"(1999-2007гг).

30-летняя царская  ссылка не была мёдом, хлебнули братья по полной чаше.

Нам повезло. В память о их поэтическом творчестве сохранилось небольшое количество стихотворений, с которыми можно познакомиться в 2-х-томнике "Декабристы. Антология", сост. Вл. Орлов, 1975 год.

Меня пленили некоторые из них.

А  у Николая Сергеевича, по-моему,   прослеживается что-то общее со стихами А.С. Пушкина, и неудивительно, ведь они были людьми одного поколения и, по сути, ровесниками.

Николай Сергеевич Бобрищев-Пушкин (1800-1971):

    Утро в деревне (Б.-П.)

  Редеет мрак ночной: воспрянули долины;

  В безмолвной красоте обширные равнины

  Рассвет осеребрил, природы юный друг,

  И тихо пролилось веселие вокруг.

  В яснеющих полях вот жаворонок милый,

  Румяныя зари предвестник торопливый,

  С бразды вспорхнул, взвился, запел - и громкий хор

  Пернатых пробудил угрюмый спящий бор.

  На ветвях соловей, беспечно сладкогласный,

  Внимает для него сей песни безопасной:

  Певец любви он сам вечернею порой

  Прелестней разольет по роще голос свой...

  1817

   Деревня (Пушкин)

...Я твой - люблю сей темный сад

С его прохладой и цветами,

Сей луг, уставленный душистыми скирдами,

Где светлые ручьи в кустарниках шумят.

Везде передо мной подвижные картины:

Здесь вижу двух озер лазурные равнины,

Где парус рыбаря белеет иногда,

За ними ряд холмов и нивы полосаты,

Вдали рассыпанные хаты,

На влажных берегах бродящие стада,

Овины дымные и мельницы крилаты;

Везде следы довольства и труда...

1819

Бессмертие (Б.-П.)

 ...Бог, смертного душой высокой одарив,

Сей искрой божества, сей искрою чудесной,

На миг ли жизнь мне дал с печалью бесконечной?-

Нет, персть прейдет во тлен, но дух вовеки жив!

Нет, не исчезну я, как былие от зноя;

Господь, создав меня, "бессмертен будь" изрек;

Так - вечность наша цель, цель горнего покоя,

К которой каждый час стремится человек!...

1817

Exegi monumentum (Пушкин)

...Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит...

1836

Павел Сергеевич  Бобрищев-Пушкин (1802-1865)

(Удивительно, П.С. скончался в год рождения А.В. Бобрищева-Пушкина, как будто передал ему эстафету и творчества и мытарства.)

Изгнанник к своим родителям

  ...Вы не печальтесь обо мне,

  Друзья мне сердцем и душою,

  Я незнаком еще с тоскою,

  Живя изгнанником в стране.

  Благодарю судьбу стократно,

  Не жажду в мире ничего

  И предаюся безвозвратно

  Я в милосердие ее.

  И лишь о вас души тревога,

  Лишь одного прошу, немного -

  Чтобы спокойны были вы.

  А я из дальней сей страны

  Исполняся святой отваги,

  Одушевлю сей лист бумаги,

  Сыновьим чувством напою,

  На милу родину пошлю.

  Там, усладив разлуку нашу,

  И в вашу горестную чашу

  Хоть каплю радости волью.

  1827. Чита, Высокое

    Крестьянин и смерть (басня)

  Крестьянин на спине однажды нес дрова -

  Да ноша ноше рознь; а эта такова,

  Что двум лишь только вмочь поднять.

  Он с нею шел и утомился

  И на траве лег отдыхать.

  Немного полежал и в путь опять пустился;

  Но скоро так опять устал,

  Что смерть с досады звал,

  А смерть, к несчастию, как будто тут случилась;

  "Зачем ты звал меня?" - свирепая спросила.

  "Чтоб ношу мне поднять ты пособила:

  Благодарю за то, что скоро так явилась", -

  Ответ со страху был его.

  Хоть как ни худо жить, а смерть тошней того.

  1817

P.S.

Ну, вот! Теперь нам ясен ответ на  вопрос "А судьи кто?", заданный ещё А.С. Грибоедовым в его нетленном "Горе от ума".

Две эпохи, два судьи. Два самодержца. Царь и Генеральный секретарь ЦК ВКП(б).

Но как сказал поэт О.Э. Мандельштам: "Поэзия - это сознание собственной правоты".

Поэты уходят, но поэзия их жива.

А вот Виктор Николаевич Кузнецов, родившийся в 1932!году и вовсе считает, что ПОЭТЫ БЕССМЕРТНЫ:

Я умер в последний день лета,

Когда начался листопад.

Я рад буйным краскам расцвета

И признакам осени рад.

Я лёг на траву под сосною,

Останусь здесь вечно лежать.

Тетрадь, как обычно, со мною,

И можно творить продолжать.

Я в землю закопан не буду.

Не смейте меня зарывать!

Меня как бумагу, посуду

Нельзя ни разбить, ни порвать.

Я – мёртв, но своими словами

Пишу этот “опус-сонет”.

Поэты бессмертны.

Я с вами,

Хотя среди вас меня нет.

Александр Владимирович Бобрищев-Пушкин