Мне часто стало сниться наше детство,

Подробно так, почти до мелочей,

И я не знаю, где найти мне средство

От этой странной памяти моей.

Я помню город тихий, полусонный,

Грунтовые колдобины дорог,

И рынок в воскресенье оживлённый,

И мамою испеченный пирог.

Я вижу двор с рядами кухонь летних

И дровяных сараев полутень,

И на скамье старух морщинно-древних,

Какую-то плетущих дребедень.

Я рос травою сорной на Камброде

Среди таких же точно пацанов,

И не было тогда во всём народе

У половины мамок и отцов.

Там тротуар расчерчен был на клетки

И мелом изукрашенный забор,

Где в «классики» играли малолетки,

А кореша курили «Беломор».

Вино – «с гОрла», на закусь – папироски,

Блатная «фень» и шутки с матерком,

И дембеля, и девочка в матросске,

И танцплощадка в парке городском.

Кепчонки «кнопочкой», лихой «модняк» на урках,

Кто при делах, а кто и завязал,

Но каждый третий в этих переулках

На зонах срок немалый отмотал.

На Гартмана, а также на патронном,

Народ ключи от счастия ковал,

И говорят, товарищ Ворошилов

Не то слесарил тут, не то босяковал.

...Мне часто стало сниться наше детство,

Подробно так, почти до мелочей,

И я не знаю, где найти мне средство

От этой странной памяти моей...