История одной фотографии
Часть первая
Сегодня я хочу поделиться с моими друзьями историей создания единственного в мире памятника. Почему единственного – об этом ниже. С этой историей связана часть моей трудовой биографии. Ко времени, о котором пойдёт речь, я работал инженером в Луганском филиале проектно-технологического института Доноргтехстрой. Весной 1979-го года меня пригласил к себе директор института и поручил выполнить «задание особой важности». Оно заключалось в следующем: мне было поручено побывать в мастерской известного луганского скульптора, лауреата республиканской Государственной премии имени Т.Г. Шевченко Ивана Михайловича Чумака и познакомиться с его новой работой – макетом памятника политруку Ерёменко. Созвонившись со скульптором, я отправился в его мастерскую – тогда она размещалась на первом этаже дома № 18 «А» (сегодня эта улица носит имя Виталия Шевченко), напротив Луганского Драматического Театра. Мне и раньше приходилось бывать в мастерских скульпторов и я внутренне уже был готов к тому, что увижу: гипсовые модели, кучи сваленных в углу проволочных заготовок, листы ватмана с карандашными набросками...
На пороге мастерской меня встретил высокий, коренастый, молодой мужчина в синем рабочем халате. После короткого приветствия, он провёл меня вглубь комнаты и махнул рукой в сторону табурета, на котором стояла глиняная модель – «вот, посмотри»...
...Во времена Советского Союза памятники ваяли, как блинчики пекли: много и часто. Не было, пожалуй, ни одного населённого пункта, где бы не возвышался какой-нибудь монумент. Чаще всего, это были памятники погибшим воинам или историческим личностям: командармам, советским и партийным деятелям и, конечно, вождю мирового пролетариата. Причём, ваять этих деятелей разрешалось далеко не каждому скульптору – только идеологически благонадёжные получали выгодные во всех смыслах заказы: взамен они становились обладателями званий, наград и премий. В преддверии 35-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне местная партноменклатура решила проявить инициативу.
...В начале семидесятых годов газета «Комсомольская правда» и луганская «Молодогвардеец» объявили поиск героя одного снимка. Они искали (и нашли!) имя того советского воина, которого за минуту до смерти успел запечатлеть военный фотокорреспондент Макс Владимирович Альперт. Знаменитое фото «Комбат» было сделано 12 июля 1942 около села Хорошее Славяносербского района Луганской области между реками Лугань и Лозовая, на участке где держал оборону 220-й стрелковый полк 4-й стрелковой дивизии. Это были дни, когда немецкие войска вели наступление в направлении Ростов – Сталинград. Наши войска вели тяжёлые оборонительные бои с превосходящими силами противника. Это, пожалуй, самое известное фото Великой Отечественной войны, наравне с которым разве что фотография Знамени Победы над рейхстагом. Фотография названа «Комбат» по ошибке. Макс Альперт успел сделать пару снимков командира, поднявшего солдат в атаку, и тут же осколок снаряда разбил камеру. М. Альперт решил, что кадры испорчены, и не стал записывать имя человека, которого он сфотографировал. Позже, проявляя пленку, он увидел, что кадр получился превосходным. М. Альперт вспомнил, как слышал в том бою, что по рядам передали «Комбата убили» и решил, что он сфотографировал именно командира батальона.
...В редакции газет начали приходить снимки от читателей. В «Комбате» они узнавали своих однополчан, родных и близких. Но экспертиза не подтверждала достоверности материалов.
Но все-таки отыскались родные комбата. Снимок увидела жена А.Г. Еременко и через газету написала письмо М. Альперту. Он прислал ей оригинал фотоснимка. И, наконец, экспертиза подтвердила: они на этот раз не ошиблись. На снимке был действительно младший политрук Алексей Гордеевич Еременко.
Луганские партийные деятели поделились идеей с Киевом, а люди из ЦК Компартии Украины решили подкинуть идею самому Брежневу, ведь он во время войны был бригадным комиссаром, а в послевоенном Союзе не существовало ни одного памятника политрукам! Работа по созданию скульптуры (на основании той самой фотографии) была поручена Ивану Чумаку.
...На табурете передо мной стояла скульптура метровой высоты: в последнем броске застыл человек – корпус подан вперёд, голова повернута к тем, кто остался сзади, в поднятой руке зажат пистолет «ТТ», а рот открыт в крике, в призыве «Вперёд, за Родину»! Десять лет работал Чумак над созданием этого образа и вот, теперь, одиннадцатиметровый памятник, отлитый из бронзы мастерами Украинского специализированного научно-производственного управления реставрационных работ ждал, когда его установят на предполагаемом месте гибели героя.
Сложность заключалась в том, что многотонная фигура политрука по замыслу создателей памятника должна была быть установленна на высоком кургане (я думаю, что идея эта возникла по аналогии с Мамаевым курганом в Сталинграде). Месяц ушёл у меня на то, чтобы разработать сложную в техническом отношении операцию по установке памятника. Я несколько раз выезжал на место, производил обмеры, прикидывал, где можно будет поставить подъёмные механизмы, где разместить детали будущего монумента (его привезли разрезанным на несколько кусков и уже на месте, у подножия кургана, сварщики и монтажники сварили и собрали все воедино). В начале весны 1980-го начались работы по монтажу фигуры. В день, когда начался подъём к месту установки, произошла авария: не выдержала нагрузки и отломилась одна из рук монумента. На ликвидацию аварии ушло несколько дней – руку усилили металлическими конструкциями и вновь приварили. Курган, где установлен памятник, оформили двадцатью девятью гранитными плитами, которые специально для этого были произведены в карьерах Житомирской области. У подножия памятника установили мраморную плиту с надписью: «В честь героического подвига политработников Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» Работы были закончены в первых числах мая, а 7.05.1980 года состоялось торжественное открытие памятника. На открытии присутствовали высокие гости из Киева, открывал памятник А.П.Ляшко, возглавлявший тогда украинское правительство. В церемонии открытия принимали участие делегации из городов-героев: Киева, Волгограда, Севастополя, Одессы, Новороссийска, Керчи, города-крепости Бреста. Среди многих тысяч прибывших на открытии памятника были две дочери и сын А.Г. Еременко – Иван Алексеевич и внук Андрей, курсант военного училища.
Бровастый Генсек тоже был в числе приглашённых, но лично присутствовать не смог – был приболевши. Он прислал приветственную телеграмму, которую в торжественной обстановке зачитал Ляшко.
За разработку уникального проекта мне дали медальку «Победителю социалистического соревнования 1980-го года». Вроде бы ерунда, но тогда это было престижно, да и выгладела медалька солидно – я её пару раз надевал по праздникам, вызывая изумление у соседей.
Вы спросите меня: а зачем это я об этом пишу? Да просто потому, что в своём архиве нашел фотографию, которую сам же и сделал в тот день: на ней полтора десятка моих коллег вместе с директором института. Молодые, красивые, полные надежд и амбиций. Не подозревающие, что через 19 лет закончится «счастливое социалистическое будущее» и начнутся «суровые будни капитализма». А пока они улыбаются, глядя в объектив моей фотокамеры.
Часть вторая
В дополнение ко вчера опубликованному очерку «История одной фотографии»: я не смог (по объективным причинам) сделать интересную, на мой взгляд, вставку. Она была составной частью очерка, который я опубликовал в луганской газете «Молодогвардеец» в мае 1980-го года. Там речь шла о событиях лета 1942-го года, о боях в районе Славяносербска, отстоящего от Луганска на расстоянии 30-и километров - это один день боёв в развивающемся наступлении армий Вермахта. Луганск был занят 22-го числа, следовательно, бои на подступах к городу продолжались ещё 10 дней! Вот что пишет об этом Франц Гальдер - начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии.
Гальдер Франц (Halder Franz)
Военный дневник
Том III. От начала восточной кампании до наступления на Сталинград (22.06.1941 — 24.09.1942)
12 июля 1942 года, 386-й день войны
Обстановка. В полосе операций на юге складывается вполне соответствующая замыслам картина. Войска противника на внешнем крыле еще держатся. Западнее Ворошиловграда противник отходит на юг, за Донец, на заранее подготовленные позиции; Севернее Донца 16, 22 и 14-я танковые дивизии продвинулись через Айдар на восток, их прикрывают наступающие пехотные дивизии южного крыла 6-й армии.
4-я танковая армия силами 3-й и 23-й дивизий продвинулась еще дальше на юг, но из-за нехватки горючего не может подтянуть 24-ю танковую дивизию и дивизию «Великая Германия». Тем не менее можно надеяться, что войска армий своевременно усилят передовые отряды с целью перерезать пути отхода на восток противнику, который сейчас дытается уйти из-под удара войск северного крыла в юго-восточном направлении. Выход к Дону и использование его в качестве оборонительного рубежа, прикрывающего наше наступление с севера, в основном осуществлены.
Войска на северном участке фронта Вейхса в ожесточенных танковых боях, в которых противник использовал большое количество танков, отразили наступление противника.
Группа армий «Центр». Атаки противника на северном участке фронта 2-й танковой армии сегодня возобновились, но с меньшей интенсивностью. На остальных участках предпринималось много местных атак, которые были отражены. Операция «Зейд-лиц» близится к концу. Захвачено большое число пленных.
Группа армий «Север». Отбиты атаки в районе Грузино и Ки-ришей.
Совещание у фюрера посвящено главным образом продвижению ударного крыла (4-я танковая армия). После совещания — завтрак у фюрера с генералом Муньосом Грандесом, командиром испанской [«голубой»] дивизии...
Майор Нагель вернулся из 6-й и 4-й армий, где он был свидетелем наступления. Существенно, что наши вновь пополненные танковые дивизии имеют очень слабую боевую подготовку; неразбериха с матчастью и плохая связь. Жалобы войск частично оправданы, а частично объясняются их избалованностью в прежних кампаниях.:.
Глазами немецкого генерала мы можем теперь взглянуть на то, как и с каким упорством сражались наши отступающие части. Вчера в Интернете я нашёл ещё одно упоминание о том бое, в ходе которого был сделан снимок Альперта: на самом деле политрук Ерёменко ценой своей жизни задержал в панике бегущих советских солдат. И не только остановил, но и смог поднять их в контратаку, но она захлебнулась, попав под плотный огонь немцев. Местные жители мне рассказывали, что долгие годы после окончания войны, во время пахоты, (это поле всегда было пахотным) плуги выворачивали вместе с пластами земли кости наших солдат.
Вот такое продолжение истории, пришедшей мне на ум в момент просмотра старых снимков.
Юрий Берг.
Послесловие
Я был ещё ребёнком, когда услышал одну историю – её рассказал сосед, бывший во время войны в окупации.
В нашем дворе взрослые рыли яму для столба, на который хотели подвесить мощную лампу (в те времена наши дворы не освещались). Вскоре в яме показался слой грунта белого цвета. Во время боёв за Ворошиловград немцы сильно бомбили район железнодорожного вокзала. Одна из бомб упала как раз посредине нашего двора. Жители потом засыпали воронку мусором пополам с извёсткой, но на этом история первых дней окупации не закончилась: отступающие бойцы Красной Армии совершили «диверсионную» акцию: в туалет на перроне кто-то бросил ящик дрожжей и зловонное содержимое «МЭ» и «Жо» несколько недель расползалось по всей пристанционной переферии, отравляя жизнь окупантам и веселя местных.
