Во Славу Божию!
***
Дремлют ели в глубоких снегах,
правит ночь над заснеженным краем,
а с младенцем в широких санях
дремлет мирно чета молодая...
Неизвестного мастера кисть,
полотно вдруг ожившее это,
древним ветром времен вековых
захватила внезапным сюжетом:
От луны разливается свет,
и ямщик отдается зевоте,
лошаденки размеренный бег
в тишине на безлюдные версты;
Только храпнула лошадь и вдруг
понесла неожиданно сани –
оглянулся ямщик, а вокруг
обступает их волчая стая;
Рвется лошадь, но крепки ремни,
а опасность все ближе и ближе,
волки скачут по снегу, они,
слышно, рядом совсем уже дышат.
Не спастись, не уйти от беды,
неминуемо гибель настигнет,
и младенца тогда от груди
сам отец с воплем ужаса кинет...
Звук урчанья над жертвой утих,
только лошадь как прежде несется,
и все воет и воет ямщик
и никак от беды не очнется...
И все в памяти это стоит,
образ жив как свершившийся только...
Как мы часто поступком своим
губим в жизни живого ребенка?
***
***
Дремлют ели в глубоких снегах,
правит ночь над заснеженным краем,
а с младенцем в широких санях
дремлет мирно чета молодая...
Неизвестного мастера кисть,
полотно вдруг ожившее это,
древним ветром времен вековых
захватила внезапным сюжетом:
От луны разливается свет,
и ямщик отдается зевоте,
лошаденки размеренный бег
в тишине на безлюдные версты;
Только храпнула лошадь и вдруг
понесла неожиданно сани –
оглянулся ямщик, а вокруг
обступает их волчая стая;
Рвется лошадь, но крепки ремни,
а опасность все ближе и ближе,
волки скачут по снегу, они,
слышно, рядом совсем уже дышат.
Не спастись, не уйти от беды,
неминуемо гибель настигнет,
и младенца тогда от груди
сам отец с воплем ужаса кинет...
Звук урчанья над жертвой утих,
только лошадь как прежде несется,
и все воет и воет ямщик
и никак от беды не очнется...
И все в памяти это стоит,
образ жив как свершившийся только...
Как мы часто поступком своим
губим в жизни живого ребенка?
***
