Проснувшись под утро, я долго не мог уснуть. Вспомнились покойные родители. В памяти всплывали картины из детства. И больно, и сладостно становилось на сердце от этих видений прошлого. Ничто не может так разбередить душу, как воспоминания о прошлом, особенно если доведётся им нахлынуть ночью или в предрассветный час, в это время они имеют какую-то особенную силу и могут раскрыть смысл событий, который раньше ускользал от нас.
Сохранит ли бессмертная душа дорогие мне эпизоды жизни, отпечатавшиеся в сознании, кажется, навечно, или здешние впечатления изгладятся когда-нибудь из памяти под влиянием иных потусторонних реалий, иной жизни, неземной? Пойдут ли за мной неотступно в бесконечность все переживания, волнения, боль, стыд и страх? Всё это сокрыто от нашего человеческого разумения.
Одно из самых первых воспоминаний моего детства: жаркий летний день в Крыму, в Коктебеле, куда на лето нас с сестрой вывозили родители; мама готовит на кухне обед, я, не зная чем заняться в ожидании обеда, хожу по двору; мое внимание привлекает хозяйский кот, который сидит в дверях, на пороге дома; я подхожу к коту, наклоняюсь к нему и тычусь носом в маленький розовый кошачий пятачок.
Забуду ли там, по ту сторону земного света этот розовый кошачий нос и чувство восторга и трепета от соприкосновения с природой, с Божьим созданием? Наверное, не забуду. Хотя, конечно, тогда я не отдавал себе отчета в «восторге и трепете», это я уже теперь про «восторг и трепет» придумал. А может быть, и не придумал. Но почему в мое детское сознание врезался именно этот эпизод, а не другой? И вообще, отчего какие-то вещи, порой самые незначительные, откладываются в памяти, а какие-то - нет? Возможно, запоминается именно то, что для души является важным, и представляет собой те вехи, своего рода краеугольные камни, на которых в дальнейшем идет строительство, формирование индивидуальности.
Из чего складывается жизнь, наша земная жизнь? Из радостей, печалей, утрат, приобретений, побед и поражений, событий и фактов, приключений и повседневной обыденности? Наверное, для всех по-разному, но как бы там ни было, что бы с нами не случалось в жизни, душа сохраняет в своей памяти только жизненные впечатления, сильные или слабые, яркие или тусклые, ведь настоящий момент всегда краток и неуловим, едва лишь обозначив свое бытие, он тут же ускользает от нас. События и жизнь проходят, от них остаются впечатления.
Начиная с моего 10-летнего возраста родители снимали для нас с сестрой на все лето подмосковную дачу, в деревне или дачном поселке по Ярославской железной дороге. Окрестности в районе станций «Правда», «Софрино», «Калистово», «55 км» хорошо мне знакомы и связаны с самыми лучшими детскими воспоминаниями. Эти летние встречи с лесом, полем, пахучей луговой травой и цветами, закатами во всю ширь необъятного неба, дождями и грозами, проселочными дорогами, докучливыми комарами и сыростью совершенно незаметно для меня (это я понял уже много лет спустя) послужили основой личности и, наверное, в значительной степени предопределили весь мой жизненный путь, заложив мне в душу те главные ощущения и впечатления, из которых значительно позже возникла и развилась привязанность к своей родной земле, чувство Родины, неразрывно связанное для меня с религиозным чувством любви к Богу, живое и непосредственное ощущение того, что земля, на которой я вырос и к которой привязался всем своим существом, это и есть я сам. И бледная полная луна, низко нависшая над едва припорошенными снегом полями и голым продрогшим на холодном ветру лесом, и весенние фиолетово-синие дали, и летнее беззаботное раздолье лугов с сочной высокой травой, и цепи облаков, протянувшиеся до горизонта, и маленький зяблик, прыгающий передо мной по лесной тропинке, и майские соловьиные трели, все это неотъемлемая часть меня самого, без чего просто невозможно вообразить свое земное бытие. Во всяком случае, мне представляется это именно так.
Однажды перед самым началом нового учебного года отец пошел со мной и сестрой прогуляться в лес. Был погожий летний день конца августа, наступления осени совсем не чувствовалось. Мягкое предосеннее солнце изливало на землю тихое и ласковое тепло. На опушке леса мы сели отдохнуть. Какой был разговор, и говорили ли мы вообще о чем-то, не помню. Запомнилось только настроение, преобладавшее тогда в окружающей нас природе и совершенно безотчетно передававшееся мне. Как сейчас вижу перед собой этот уголок на опушке: мы сидим все трое на сухой земле, усыпанной еловой хвоей и полуистлевшими шишками, под огромными неохватными елями, разогретая кора которых источает легкий смолистый аромат. Во всем царит покой и умиротворение. Почва вокруг нас изрезанна выпирающими наружу еловыми корнями, в редкой и невысокой траве кое-где виднеются мелкие желтые осенние одуванчики. Лес затих и словно замер, словно пытался вобрать в себя как можно больше последнего тепла уходящего лета. Было немного грустно, что кончается пора тепла и света, а вместе с ней и школьные каникулы. На смену приволью и простору должен прийти тесный, шумный и душный город с зимней стужей, леденящим ветром и школьной жизнью, к которой за десять лет учебы в школе я так и смог привыкнуть.
Детские впечатления по силе и глубине не идут в сравнение ни с какими другими более поздними переживаниями. Осмыслить их, связать воедино, проследить их общую направленность и настрой – значит понять и в какой-то мере познать самого себя во всей своей последующей взрослой, зрелой жизни. Только искренние и живые детские впечатления дают нам возможность нащупать те незримые, но необычайно крепкие нити, которые навечно связывают нас с Божьим миром, со всеми его обитателями, видимыми и невидимыми, большими и малыми, близкими и далекими.
Большая часть моего детства прошла в Сокольниках. Вряд ли на земле есть какое-то другое место, к которому я был бы привязан больше, чем к Сокольникам. Здесь я родился и рос, взрослел, осознавал окружающий мир и себя в нём. Здесь мне знакома каждая тропка, каждое дерево. Да и не просто знакомы, с ними связано столько воспоминаний и впечатлений, мыслей, мечтаний и грёз! Сокольнический лес сильно изменился за мою жизнь (и, к сожалению, не в лучшую сторону), но для меня он остался всё таким же, как был в моём детстве. Я по-прежнему вижу его глазами детской души: извилины тропинок, залитые ярким весенним солнцем, лосиное семейство, расположившееся на отдых в густом зеленом березняке, небольшой желтоголовый уж, пригревшийся на теплом асфальте.
Вот мы бежим со школьным товарищем по апрельскому, еще не одевшемуся весеннему лесу, к Путяевским прудам; с них уже сошел лёд и в прозрачной воде можно наблюдать нехитрую жизнь водных обитателей: маленьких юрких рыбёшек, жуков-плавунцов, улиток и прочую пресноводную живность. Мы сбежали с уроков и несказанно рады оттого, что оказались на воле, в белоствольной березовой роще, что над нами ярко светит солнце, что мир вокруг так прекрасен и чист и вся жизнь у нас еще впереди. Незабываемые минуты детского счастья!
Как говорил Ф.М.Достоевский, «ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. …какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохранённое с детства, может быть, самое лучшее воспоминание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасён человек на всю жизнь».
Святые воспоминания детства! Как хорошо и правильно сказано! Святыня детских воспоминаний нужна нам точно так же, как вера в Бога, как нательный крест на груди, который всегда с нами и оберегает нас от всего дурного и злого. Что бы с нами не случилось, какие бы скорби и искушения не выпали на нашу долю, у нас всегда есть спасительное убежище, тихая гавань, неподвластная никаким штормам и бурям. Это вера Православная, оберегающая нас Десница Божия, святой Покров Царицы Небесной и вместе с тем тихие и милые картины из далекого солнечного детства, которые несут в себе обетование лучшей и светлой жизни, Царства Небесного.
Одно из самых первых воспоминаний моего детства: жаркий летний день в Крыму, в Коктебеле, куда на лето нас с сестрой вывозили родители; мама готовит на кухне обед, я, не зная чем заняться в ожидании обеда, хожу по двору; мое внимание привлекает хозяйский кот, который сидит в дверях, на пороге дома; я подхожу к коту, наклоняюсь к нему и тычусь носом в маленький розовый кошачий пятачок.
Забуду ли там, по ту сторону земного света этот розовый кошачий нос и чувство восторга и трепета от соприкосновения с природой, с Божьим созданием? Наверное, не забуду. Хотя, конечно, тогда я не отдавал себе отчета в «восторге и трепете», это я уже теперь про «восторг и трепет» придумал. А может быть, и не придумал. Но почему в мое детское сознание врезался именно этот эпизод, а не другой? И вообще, отчего какие-то вещи, порой самые незначительные, откладываются в памяти, а какие-то - нет? Возможно, запоминается именно то, что для души является важным, и представляет собой те вехи, своего рода краеугольные камни, на которых в дальнейшем идет строительство, формирование индивидуальности.
Из чего складывается жизнь, наша земная жизнь? Из радостей, печалей, утрат, приобретений, побед и поражений, событий и фактов, приключений и повседневной обыденности? Наверное, для всех по-разному, но как бы там ни было, что бы с нами не случалось в жизни, душа сохраняет в своей памяти только жизненные впечатления, сильные или слабые, яркие или тусклые, ведь настоящий момент всегда краток и неуловим, едва лишь обозначив свое бытие, он тут же ускользает от нас. События и жизнь проходят, от них остаются впечатления.
Начиная с моего 10-летнего возраста родители снимали для нас с сестрой на все лето подмосковную дачу, в деревне или дачном поселке по Ярославской железной дороге. Окрестности в районе станций «Правда», «Софрино», «Калистово», «55 км» хорошо мне знакомы и связаны с самыми лучшими детскими воспоминаниями. Эти летние встречи с лесом, полем, пахучей луговой травой и цветами, закатами во всю ширь необъятного неба, дождями и грозами, проселочными дорогами, докучливыми комарами и сыростью совершенно незаметно для меня (это я понял уже много лет спустя) послужили основой личности и, наверное, в значительной степени предопределили весь мой жизненный путь, заложив мне в душу те главные ощущения и впечатления, из которых значительно позже возникла и развилась привязанность к своей родной земле, чувство Родины, неразрывно связанное для меня с религиозным чувством любви к Богу, живое и непосредственное ощущение того, что земля, на которой я вырос и к которой привязался всем своим существом, это и есть я сам. И бледная полная луна, низко нависшая над едва припорошенными снегом полями и голым продрогшим на холодном ветру лесом, и весенние фиолетово-синие дали, и летнее беззаботное раздолье лугов с сочной высокой травой, и цепи облаков, протянувшиеся до горизонта, и маленький зяблик, прыгающий передо мной по лесной тропинке, и майские соловьиные трели, все это неотъемлемая часть меня самого, без чего просто невозможно вообразить свое земное бытие. Во всяком случае, мне представляется это именно так.
Однажды перед самым началом нового учебного года отец пошел со мной и сестрой прогуляться в лес. Был погожий летний день конца августа, наступления осени совсем не чувствовалось. Мягкое предосеннее солнце изливало на землю тихое и ласковое тепло. На опушке леса мы сели отдохнуть. Какой был разговор, и говорили ли мы вообще о чем-то, не помню. Запомнилось только настроение, преобладавшее тогда в окружающей нас природе и совершенно безотчетно передававшееся мне. Как сейчас вижу перед собой этот уголок на опушке: мы сидим все трое на сухой земле, усыпанной еловой хвоей и полуистлевшими шишками, под огромными неохватными елями, разогретая кора которых источает легкий смолистый аромат. Во всем царит покой и умиротворение. Почва вокруг нас изрезанна выпирающими наружу еловыми корнями, в редкой и невысокой траве кое-где виднеются мелкие желтые осенние одуванчики. Лес затих и словно замер, словно пытался вобрать в себя как можно больше последнего тепла уходящего лета. Было немного грустно, что кончается пора тепла и света, а вместе с ней и школьные каникулы. На смену приволью и простору должен прийти тесный, шумный и душный город с зимней стужей, леденящим ветром и школьной жизнью, к которой за десять лет учебы в школе я так и смог привыкнуть.
Детские впечатления по силе и глубине не идут в сравнение ни с какими другими более поздними переживаниями. Осмыслить их, связать воедино, проследить их общую направленность и настрой – значит понять и в какой-то мере познать самого себя во всей своей последующей взрослой, зрелой жизни. Только искренние и живые детские впечатления дают нам возможность нащупать те незримые, но необычайно крепкие нити, которые навечно связывают нас с Божьим миром, со всеми его обитателями, видимыми и невидимыми, большими и малыми, близкими и далекими.
Большая часть моего детства прошла в Сокольниках. Вряд ли на земле есть какое-то другое место, к которому я был бы привязан больше, чем к Сокольникам. Здесь я родился и рос, взрослел, осознавал окружающий мир и себя в нём. Здесь мне знакома каждая тропка, каждое дерево. Да и не просто знакомы, с ними связано столько воспоминаний и впечатлений, мыслей, мечтаний и грёз! Сокольнический лес сильно изменился за мою жизнь (и, к сожалению, не в лучшую сторону), но для меня он остался всё таким же, как был в моём детстве. Я по-прежнему вижу его глазами детской души: извилины тропинок, залитые ярким весенним солнцем, лосиное семейство, расположившееся на отдых в густом зеленом березняке, небольшой желтоголовый уж, пригревшийся на теплом асфальте.
Вот мы бежим со школьным товарищем по апрельскому, еще не одевшемуся весеннему лесу, к Путяевским прудам; с них уже сошел лёд и в прозрачной воде можно наблюдать нехитрую жизнь водных обитателей: маленьких юрких рыбёшек, жуков-плавунцов, улиток и прочую пресноводную живность. Мы сбежали с уроков и несказанно рады оттого, что оказались на воле, в белоствольной березовой роще, что над нами ярко светит солнце, что мир вокруг так прекрасен и чист и вся жизнь у нас еще впереди. Незабываемые минуты детского счастья!
Как говорил Ф.М.Достоевский, «ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. …какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохранённое с детства, может быть, самое лучшее воспоминание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасён человек на всю жизнь».
Святые воспоминания детства! Как хорошо и правильно сказано! Святыня детских воспоминаний нужна нам точно так же, как вера в Бога, как нательный крест на груди, который всегда с нами и оберегает нас от всего дурного и злого. Что бы с нами не случилось, какие бы скорби и искушения не выпали на нашу долю, у нас всегда есть спасительное убежище, тихая гавань, неподвластная никаким штормам и бурям. Это вера Православная, оберегающая нас Десница Божия, святой Покров Царицы Небесной и вместе с тем тихие и милые картины из далекого солнечного детства, которые несут в себе обетование лучшей и светлой жизни, Царства Небесного.
