В беседе с протоиереем Андреем Дубиной – настоятелем женского монастыря в честь святой царственной страстотерпицы великой княжны Ольги была затронута тема самого начала строительства обители, которая своими делами во славу Божию сегодня все больше привлекает внимание как луганчан, так и паломников всего православного мира.
Не отнимешь того, что содеяно, чему всю свою жизнь посвятил о. Андрей – созиданию островков Царствия Небесного на земле! Немалыми трудами он восстановил, создал, построил более 10 храмов, причем многие из них сельские, в которые так боятся получить назначение многие батюшки. Общая проблема сельских приходов известна: малое количество прихожан, копеечные пожертвования, на которые невозможно содержать храм, а нужно ещё как-то семью обеспечивать.

Но начинается всегда с малого. Первым храмом о. Андрея в 1994-м году стал храм Святого Великомученика и целителя Пантелеимона, открытого при Луганском онкодиспансере.

Страницы официального сайта монастыря хранят историю его создания. Инициатива создания храма принадлежит замечательному врачу, активному общественному деятелю, талантливому писателю и художнику, патриоту родного края и истинному творцу добра, ныне покойному главному врачу онкодиспансера Юрию Алексеевичу Ененко. Главврач начал создание этого храма еще в советские времена, поэтому молитвенная комната именовалась комнатой отдыха. Храм был расположен весьма своеобразно, для того чтобы в него попасть нужно было пройти через актовый зал. Больных зачастую причащали в рабочем кабинете главврача.

Для того, чтобы преобразовать молитвенную комнату в храм, нужно было план архитектурной конструкции согласовать с администрацией больницы и скомпоновать с примыкающими к храму уже имеющихся помещений: котельной, слесарной мастерской и комнаты отдыха водителей. Постепенно из однопрестольного храм, увеличивая территорию, превратился в трехалтарный.

С 25 апреля 2013 года – храм великомученика и целителя Пантелеимона стал главным подворьем Свято-Ольгинского монастыря. В настоящее время в ведении монастыря три скита, четыре городских и пять сельских храмов. Городские храмы расположены на территории лечебных учреждений.


Я попросила рассказать о. Андрея какие ещё храмы были им восстановлены, открыты и построены.

– В каждом селении своя история, – рассказывает батюшка, – В с. Третьяковка в 1913-14 годы начинали храм строить. Фундамент поставили, а революция началась – землю забрали. Коровники на горе сделали. Но жила там одна женщина пожилая и всё молилась, чтобы храм открыли. И в Луганск приезжала просить. Я о её просьбе рассказал владыке Иоанникию. А он и говорит: «Ну бери да строй.» Спрашиваю: «А где строить-то?» Отвечает: «Ну… ты и сам разберешься.» Дал благословение – и всё.

Сначала мы в селе приобрели домик, а потом совхоз нам кладовую отдал. Там у них холодильники стояли. Мы их отдали им, а кладовую забрали. Вот из этого здания сделали для селян храм Казанской иконы Божией Матери.

Недалеко от Третьяковки находится Первомайка. До революции село называлась Поповкой. Это с Городищем связано. Там храм Свято-Успенский 1814 года когда-то стоял да был разрушен. Под самой его стеной ещё и туалет сделали, хотя в радиусе 50 м – пустырь. Что им мало места было туалет поставить? Нет, надо под самым храмом поставить, чтобы ещё больше святое место осквернить. От самого храма осталось три стены, и то высотой всего 2 метра. Все остальное было разрушено.

А ведь храм Успения Пресвятой Богородицы был в 1814 году построен, когда казаки наши Наполеона разбили. Представляете, как сильно наши деды грешили, когда его рушили? А когда мы стали разбирать стены, чтобы подровнять старинную кладку – что удивительно! – нам в руки попал кирпич, а на нём ладошка отпечаталась тех, кто отливал этот кирпич в начале IXX века. Я так понимаю, что это знак определённый от наших предков был. Они таким образом передали нам привет из прошлого, чтобы мы почтили память о них за их труды и чтобы мы не давали больше отхожее место из храма делать. Мы восстановили этот храм полностью, отгородили площадь заборами. Храм вновь стал действующим.

Потом были негоразды в с. Щётово. Священник там попался такой, что вёл себя непристойно: и наркотики принимал, и оружием торговал. Был там батюшка Игорь такой, как оказалось, с пятью судимостями. Жуткое дело было! Вот владыка Иоанникий тогда попросил меня заняться этим приходом. Священник этот ещё и инвалидом был. После того, как мы забрали у него приход, он выехал в Россию жить. А храм Казанской иконы Божией Матери к тому времени в полную негодность пришёл. Пришлось его полностью разбирать и заново строить.

Потом добавился Храм иконы Богородицы «Всех скорбящих радосте» при Луганском гериатрическом пансионате.

Следующей стала катакомбная церковь свт. Игнатия Брянчанинова при Луганском госпитале ветеранов ВОВ. Они себя называли: «в подчинении Лондона». Это вообще непонятное что-то было. И меня люди попросили открыть там нормальный православный храм. Когда передал просьбу эту владыке Иоанникию, он опять одно сказал: «Открывай.» А священник, он ведь как в армии, сказали, значит делай. Сделали.

А в храме святых сщмч. Киприана и мчц. Иустины при Луганском психоневрологическом диспансере служил тогда батюшка Аркадий. Он решил из города уехать в с. Долгое, жить там и храм открыть. Пошел он по этому поводу в епархию и попросил, чтобы я его храм принял. Владыка ему говорит: «Иди ты сам с ним разговаривай. Я ему уже и так столько храмов надавал. Он откажется.» Подошёл о. Аркадий ко мне с этим. Я спрашиваю: «А чего ко мне?» А о. Аркадий говорит: «Я знаю, что ты храм этот не бросишь.» Не смог отказать. Пошли с ним к владыке. «Неужели уговорил?» – спрашивает, – Ну, давай, руки под благословение подставляй. На тебе указ.» Всё, ещё на один приход у меня больше стало.

Потом, в 2001 году меня попросили принять храм в с. Красное. Там один р.б. Василий тогда трудился (он сейчас у нас монахом Власием стал). Свято-Введенский храм (1870 г.) был наполовину разрушен, ядохимикаты там хранились. И вот он вывозил из храма все эти удобрения, землю, пропитанную аммиаком. На 2 м вглубь пришлось снимать отравленный грунт. Много раз он ездил в епархию, чтобы в помощь кого-то дали для восстановления храма. Но все не получалось. Потом заходит к владыке и с ходу просит, чтобы он храм передал батюшке Андрею. Владыка не понял, спрашивает:

– Какому Андрею?

– Так о. Андрею Дубине.

– Ага-а-а… А я там слышал, что он где-то по епархии ходит. Давай-ка его сюда.

Меня позвали в кабинет. Владыка и говорит:

– Батюшка Андрей, у меня к тебе есть одна просьба. Ты не должен мне отказать.

Спрашиваю:

– Какая просьба?

– Ну вот – просьба. Ты обещаешь, что мне не откажешь?

Куда деваться? Говорю:

– Обещаю.

Владыка тут же в ответ:

– Ну всё. Ставь руки под благословение.

Поставил.

– Я тебя благословляю взять храм Свято-Введенский в Красном.

Я удивился, говорю:

– Ну куда ещё? У меня и так уже их много. Как я смогу?

– Вот ты поедешь, тебе точно всё понравится.

Что ж там могло понравиться? Я как поехал, как посмотрел на то, что там творится, так чуть не упал… Он же громадина какая! Это же не те храмы, что не большие. И в ужасном состоянии. Весь пропитался химикатами. Дышать невозможно. И ничего нет: ни материальной базы, ни бытовых построек. Холодина в храме. Жуткое было дело!

Ну, куда деваться было? Печку в храме сделали. Потом домик жилой неподалёку купили по случаю. Два стула в нём поставили, шторочки повесили. Потом потихоньку-потихоньку начали восстанавливать храм, потом пленку натянули, навели внутри порядок. Первую службу отслужили.
(Позже неподалеку от храма был построен уникальный комплекс Луганская Голгофа).

А потом к нам из Харькова была вынуждена убежать Мария-Магдалина. Был там архимандрит один, который убежал в Россию с монахами, а она приехала и поселилась у нас. В тот момент у нас была возможность приобрести домик небольшой в с. Новоанновке. Владыка благословил и мы преобразовали его в домашнюю церковь.

Ну и ещё у нас есть один храм в районе памятника Гастелло на ЛВВАУШе. Военные обратились с просьбой к владыке Митрофану, чтобы он дал благословение построить в том районе храм. Ну и попросили опять-таки меня, потому что, когда мне 13 лет было, я стал сыном полка. Я с шести с половиной лет жил с мачехой, потом меня там бабушка усыновляла одна, потом ещё кто-то. В общем, непонятное все такое было, а потом воспитанником армии оказался.

Заложили камень, поставили крест. 31 мая 2014 года Владыка Митрофан освятил место под строительство храма во имя святого князя Дмитрия Донского и в честь всех воинов погибших. Это ещё до военных действий в Луганске было, только начинало где-то грохотать.

Вот так у нас образовалось такое количество приходов, которые стали подворьями Свято-Ольгинского монастыря. Владыка благословлял – я исполнял.

Беседовала Светлана ТИШКИНА