(Узникам концлагерей посвящается)

«Оставь надежду», – странные слова,

Гласила надпись. Проволока, бараки.

Витает смерть, кружиться голова,

Кидаются, натаскано собаки.

Обтянутый в мундир: палач, садист,

Он жертвы выбирает торопливо.

В перчатках руки, держит длинный хлыст,

И губы выпятил палач спесиво.

Играла скрипка; лишь она одна,

Мелодию над плацем выводила.

Звучала скорбно, плакала она,

Казалось, выхода не находила.

Шеренга тает: «Шнель, вперёд, быстрей!»

Упал несчастный: «Помоги мне, мама!»

Слеза, их не считают за людей,

Прикладом бьют, развёрнутая рана.

Раздался хохот, и собачий лай;

Терзала пасть, упавшего на камни.

«Захочешь жить, скорей дохляк играй,

Иначе червь умрёшь, о том запомни!»

Над телом узника собачья пасть,

Над ним стоит безжалостный охранник:

«Как ты дерзнул, животное, упасть?»

«Я, человек, но скоро стану странник».

С орбит глаза, как пленник дерзновен:

«Что ты сказал, ответь скорей, мерзавец?»

«Я человек, для тела только плен,

Я странник! – улыбнулся, – не безумец!»

Улыбка, на израненных губах,

Как обухом ударила фашиста.

И сигарета, сжатая в зубах,

Упала под ноги, взбесив нациста.

Наставила охрана автомат,

Готова, разорвать она любого.

Из уст фашистов нецензурный мат,

Покорность где, наткнулись на другого.

Безумен он, осмелившись сказать,

Что человек и улыбнуться дерзко.

И слово «странник», им ведь не понять,

Привыкли к смерти, как здесь пахнет мерзко.

Поднялся узник, скрипочку к груди

Прижал сильней, что ему злобных взгляды.

Глаза искали что-то впереди,

Светились. Злобствуя, стояло стадо.

«Ты «странник», ты желаешь убежать?

Глупец! Тебе не вырваться, ты – смертник!»

«Конечно, не желаю возражать,

Вы не поймёте, я лишь телом – пленник».

Удар в лицо: «Ты сократил свой век,

Мерзавец!» – в озлоблении кричали.

«Вы ошибаетесь, я, Ч Е Л О В Е К!

Не я, а вы, в плен собственный попали.

Меня здесь нет, вам просто не понять.

Я вечность!» – прикоснулся к скрипке нежно.

Раздался выстрел, продолжал играть.

«Создатель, – молвил, – небо так безбрежно!»

Упала скрипка, человек упал,

И радостью лицо всё озарилось.

«Свободен я!» – чуть слышно прошептал,

И сердце пленника остановилось.

Палач растерян, как ему понять,

Что будущее, этот пленник видел.

И дрожь в руках, как палачу унять,

За страх свой, пленника, он ненавидел.

                                   Играла скрипка...