***
Мария просто падала с ног от усталости. Нагрузив пакет продуктами в ближайшем от дома магазине, она побрела к своему дому. Ключ мягко повернулся в притертой уключине и дверь родной квартиры распахнулась навстречу желанию быстрее плюхнуться в кресло перед телевизором с тревожными новостями.
– Мама, это ты? – послышался голос сына из комнаты, которую раньше называли детской. Но дети вырастают, а комнаты остаются прежних размеров, причем все в тех же квартирах, доставшихся от советской власти. Взрослый сын вышел из комнаты. Мария поняла, значит голодный, и сразу пошла готовить ужин.
– Ты где была так долго? – спросил сын, хватая немытое яблоко.
– Хм-м… А то не знаешь. На митинге. Мыть!
– Сколько себя помню, ты все на митингах… Не надоело?
– Надоело. А что делать? Кто-то же должен проявлять активную гражданскую позицию. Иначе – вроде бы народ всем доволен и делай с ним что «хош». Вот если бы ты со своими друзьями туда на площадь подтянулись, то я бы со спокойной совестью себя в ветераны народно-освободительного движения по объединению Украины с Россией зачислила и смотрела бы на происходящее в телевизор. А так, молодежь по барам, а старики – воюют.
– Боевики, прям. Представляю, прихожу к своим и говорю, сегодня гуляем на митинге. Не смеши…
– Вот и я о том же, видно смены не дождаться… А ведь все идет к тому, что война разгорается.
– Не, мам, я лучше в «Контр-страйк», чем в ваши войнушки поиграю.
– Так и страну проиграть недолго. Зови отца ужинать, – тяжело вздохнула мать и подала сыну ужин.
***
Первые автоматные очереди в Луганске уже прозвучали, когда с «Евромайдана» вернулись местные «бандеровцы», но потом вроде все успокоилось.
Активные события в Луганске и Донецке только начинали развиваться... Но Беркут Новороссии уже взлетел и, не оглядываясь, устремился в день Победы.
Дикие маки Дикого Поля
Дикие маки Дикого Поля
Брызгами в травах горят.
Вот она воля – трудная доля
Многих шахтерских ребят.
От террикона до террикона
Небо, дорога и степь.
Беркут усталый чистит на склоне
Перья, чтоб дальше лететь.
Память Донбасса – добрые люди,
Трудолюбивый народ:
Ехал когда-то в степь отовсюду,
Сеял, сажал огород.
Правдой рабочей спят терриконы:
Сколько угля на-гора
Поднято снизу, сколько вагонов
Здесь проплывало вчера...
Сколько их было? Сколько им было?
Тем, кто спасая Донбасс,
Вышел из боя ангелокрылым,
Нас вдохновляя сейчас?
Скрасило солнце Лентой Победы
Степь, терриконы, село.
Беркут взлетел Новоросской легендой
В мир, где повержено зло.
***
6 апреля 2014 года. Очередной митинг. Все как всегда: ругают «евромайдан», читают резолюцию. Мария пошла в сторону остановки, но вдруг увидела, что люди стали выстраиваться в колонну и пошли в сторону ОГА.
«Неужели брать решили?» – всколыхнулась мысль.
Она уже подбегала к колонне, когда увидела, что демонстрация перед памятником Ленину поворачивает в сторону улицы Оборонной.
– Не, не на ОГА, на СБУ идем, – услышала она ответ на свой еще не произнесенный вопрос, видимо, для многих в колонне это также стало новостью.
Русская весна
1
Из многотысячного «Нет!!!»
Слагалась Русская Весна,
Евромайдану вопреки,
Объединяла нас она.
П-в
Тысячи друзей, тысячи,
Приговор на лбу высечен,
Но не будь мы все Русичи,
Если б той весной струсили.
Русская Весна, русская,
А тропиночка... уз-ка-я.
Кто по ней пойдет… Кто рискнет?
До Победы кто дойдет?
2.
На всех центральных площадях
Сад Триколоров расцветал,
Весне такой сказали «Да»,
Там русский дух навек крепчал.
П-в
Тысячи друзей, тысячи,
Приговор на лбу высечен,
Но не будь мы все Русичи,
Если б той весной струсили.
Русская Весна, русская,
А тропиночка... уз-ка-я…
Кто по ней пойдет? Мы пойдем.
Русь Святую мы спасем!
3.
Пришла к нам Русская Весна,
В цветах сады - Луганск восстал!
Была беда, была война…
А Русский дух в нас все крепчал.
П-в
Тысячи друзей, тысячи,
Приговор на лбу высечен,
Но не будь мы все Русичи,
Если б той весной струсили.
Русская Весна, русская,
А тропиночка узкая…
Кто по ней пойдет? Мы пошли.
До Победы мы дошли!
Решившиеся на борьбу, плотным кольцом вставали на защиту захваченного здания СБУ, благо сам захват прошел практически мирно, без кровопролития, значит, смогли договориться с силовиками. Но за этим должна была последовать ответная реакция хунты. И она последовала. Первые танки люди встречали со смехом. Они были в ужасном состоянии. Грязных, уставших и голодных солдат кормили местные жители, обстирывали, как своих детей, понимая, что не они виноваты в том, что Турчинов отдал приказ «АТУ на АТО».
К моменту захвата СБУ в городе Счастье уже скопилась военная техника, которая легко могла справиться с несколькими тысячами отчаянных сопротивленцев. Над ними нависла большая угроза штурма со стороны Украины. Мария находилась снаружи, в толпе, окружившей СБУ со всех сторон. О самой угрозе там старались не говорить. Те, кто был внутри здания СБУ через микрофон, установленный около входа в это одиозное здание, старались успокоить тех, кто был снаружи, говоря, что слухи о штурме ВСУ – это только провокации, чтобы запугать луганчан. Но люди всё равно понимали, что реальная угроза существует. И когда в ночь с седьмого на восьмое прозвучало новое объявление об угрозе штурма, у людей возник тот смертельный страх, с которым каждому предстояло справиться самостоятельно.
На помощь пришли верующие люди и православные батюшки. Чтобы укрепить дух ополченцев и защитников, чтобы остановить этот штурм, было решено поставить церковные палатки впереди баррикад. Группа воцерковленных людей в тот день взяли благословение, что если пойдут танки со стороны Счастья, то встретить их с иконами. И когда брали они это благословение, внутренне готовы были стоять насмерть там, чтобы ни произошло.
Стоп война!
Стоп война! Никаких интеграций!
Ни туда, ни сюда. Хватит врать!
Распинать выведением наций
Русской Славы единую рать.
Расправляются плечи и спины –
Богатырь Богоносный встает! –
В силе духа и вере единый
Не согнуть православный народ.
Но время шло, а украинская армия так и не решилась на штурм. Кроме пеших крестных ходов верующие люди организовывали еще и автомобильные крестные пробеги. Они помогали составлять списки дежурств. О. Александр в Великий пост благословил нас читать Псалтырь, а после окончания Поста – уже и Евангелие. Люди распределились кто за какую палатку отвечает, чтобы во всех трех палатках шла круглосуточная молитва и не прекращалась. До 30 человек одновременно читали молитвы.» Непрерывная молитва о мире длилась три месяца.
